Если окончание улицы Куратова носило отчетливо спортивный характер, то ее середина и первая половина (от реки до Интернациональной) были более «образовательными». Мимо Дворца пионеров, что был на углу Куратова и Интернациональной, мы уже «прошли» в предыдущей прогулке. Аккурат напротив него располагалась школа № 12, построенная в 1936 г. на месте нескольких частных деревянных домов и до начала 50-х годов стоявшая неоштукатуренной.
Честно говоря, по улице Куратова (она же Предтеченская, она же − с ноября 1918 до 19 января 1940 г. − Трудовая) в детстве я прогуливался нечасто, поскольку жил в отделении от этих мест, а ничего такого, что бы меня туда привлекало, вероятно, там не было. Не считать же объектом, достойным мальчишеского интереса, например, физкультурный диспансер, занятия в коем я, учась в начальных классах, без всякого удовольствия посещал по указанию отечественной медицины, бдительно заботившейся о прямоте моего позвоночника. По завершении занятий хотелось поскорее пойти прочь оттуда, даже не глянув на расположенную по соседству единственную, пожалуй, местную достопримечательность − построенный в 1936 г. и фактически заново открытый после ремонта 15 июня 1945 г. городской стадион «Динамо».
Целый квартал маленьких деревянных домишек исчез буквально на наших глазах. Еще пару лет назад все были на месте, в большинстве своем радовали глаз, утомившийся от созерцания панельно-кирпичных зданий и жаждавший воззриться на что-нибудь более родное, домашнее, патриархальное. Не успели мы оглянуться, как домиков − поминай как звали, а на их месте кипит большая стройка. Ну, как известно, всё, что ни делается, − к лучшему… Посмотрим на фотографии, вспомним, как вальяжно прогуливались там, вдумчиво созерцая образцы деревянного зодчества − или, наоборот, стремглав пробегали мимо, отягощенные заботами, не обращая никакого внимания на окрестные «деревяшки». Посмотрим на то, что было, и на то, что стало. И, может быть, в следующий раз в ином месте слегка замедлим бег, хоть на миг-другой отринем суету и кинем беглый взгляд на то, что еще осталось нам от нашей истории − хорошей ли, плохой ли, блестящей или блеклой, однако же нашей…