Фольклорист Людмила Лобанова: «Жертвоприношения были частью православной жизни коми деревни» (БНК)

Научный сотрудник Института языка, литературы и истории КНЦ собрала несколько десятков свидетельств о жертвоприношениях на территории Коми. Обряд проводили в рамках обета покровителям сел и деревень, надеясь, что те помогут им выздороветь или избавят от хищников. Традиция пропала лишь в советское время, когда начали бороться с религиозными устоями. Специалист института рассказала БНК, как к обряду относились церковные власти и местные священнослужители, какие описания ритуала сохранились до наших дней и почему жителей село Слудка называли «мослы обгладывающими».

Зырян начали крестить еще в 14 веке, а этнографические сведения о коми датируются лишь 19 веком. В то время коми уже были глубоко верующими христианами, сказала Людмила Лобанова. Поэтому изучать язычество у народа коми сегодня практически невозможно.

По имеющимся данным, жертвоприношения на коми земле связаны с православием, хотя такой обряд для христианства — это проявление язычества. Но данное мнение главенствовало лишь у церковной власти, которая запрещала проведение жертвоприношений. Сельские священнослужители продолжали принимать участие в обряде.

Как объяснила Людмила Лобанова, жертвоприношения были частью обетной традиции. Люди во время кризисных ситуаций — болеет член семьи, не может разродиться корова — обращались к святому, покровителю населенного пункта. Они обещали принести ему в жертву животное, если тот поможет разрешить проблему. Также обет давался и на будущее, чтобы благополучно прожить год; тогда скот резали заранее.

— Жертвоприношения были частью православной жизни коми деревни, — объяснила сотрудник ИЯЛИ. — Такой обряд есть в любой церковной культуре, просто не обязательно приносить животных. В славянских традициях хлеб выступает жертвой Богу, на территории Коми это реализовать тяжело. Но у нас человек выращивает животное, вкладывает силы в это, а одно из важных условий обета — ты должен потрудиться.

Изучением жертвоприношений у коми-зырян в свое время занимались, например, социолог Питирим Сорокин, этнографы Василий Налимов и Алексей Сидоров, писатель Каллистрат Жаков. Но они не видели сам процесс обряда. У сегодняшних исследователей имеется лишь пару подробных свидетельств. Автором одного из них стал М. Косарев, который для описания традиций прилузский коми (тогда их называли пермяками) в 1858 году посетил село Ношульское Вологодской губернии.

— Это был Ильин день. Местные готовились к празднику за несколько дней, убирались дома и в церкви, готовили наряды, — рассказала Людмила Лобанова. — По обету один сельчанин или несколько жителей приносили в жертву Илье Пророку выращенного бычка.

Мясо принято было делить: одну часть отдавали лично священнику, вторую — продавали, и вырученные деньги вносились в церковную казну. Остатки варили в котле около самого храма. Причем священнослужитель часто получал филе, а отваривались кости, и их нельзя было рубить.

— Для Косарева самым колоритным явлением этого праздника была последующая трапеза. Служитель церкви освящал приготовленное мясо, и смиренная толпа, выходившая из часовни после богослужения, как дикие люди, бросалась на еду. Но это было частью ритуала. В Межадоре, например, один человек вовсе поднимался на крышу дома и разбрасывал мясо, а люди ловили шапками, — поделилась Людмила Лобанова.

Еще одним источником сведений стали церковные летописи, которые обязаны были вести священнослужители с середины 19 века. В них, например, упоминается о воздвижении в селе Пезмег за день часовни святому Власию, покровителю скота, прямо на пастбище для избавления от хищников. Люди приносили жертвы во время Крестного хода, в день святого Власия, оставляли там головы животных.

В некоторых случаях описывается, что сельчане выстилали на землю белые скатерти, где раскладываели мясо. Где-то пишется, что оно должно быть обязательно пресным. К престольным праздникам также варили общинное пиво, добавила Людмила Лобанова.

— Совместная трапеза сильно объединяет. Мы сейчас ходим на корпоративы, они же помогают сдружиться. Вот это тоже своего рода корпоратив церковной общины, — пошутила фольклорист.

В качестве жертв выбирали в основном домашний скот: быков или овец. Давший обет в основном либо закалывал их, либо покупал перед самим ритуалом. Также деревня вскладчину могла приобрести животное, причем иногда продавцом выступал священнослужитель, распоряжавшийся церковным стадом. Существуют свидетельства, что охотники приносили в часовни первую добычу, а рыбаки — голову семги.

Отголоски жертвоприношений можно заметить и в сельских прозвищах Коми. Так, жителей села Слудка называли «мослы обгладывающие» (мослы — это большие толстые кости с остатками мяса). Живших на реке Вишера именовали «оленье мясо едящими», а после — «коровье мясо едящими». По преданиям, в жертву сначала приносили оленя, который сам выходил из леса, а потом коров и телят.

В советское время началась борьба с церковью и ее обрядами, запрещали исследования мифологии и язычества, арестовывали краеведов. Причем в 1930-е годы прекратилось не только изучение жертвоприношений коми-зырянами — пропала сама традиция.

— Когда в 1990-е эта тема вернулась в научное русло, свидетелей жертвоприношений оставалось мало. Я начала работать с этой традицией в 2000-е: уже в это время мы собирали материалы от людей, которые лишь слышали об этом, — объяснила Людмила Лобанова. — В устной культуре сохраняется только то, что актуально. Жертвоприношения были актуальны, пока стояли церкви, пока живы бабушки, которые ходили туда. А сейчас тема переходит в разряд преданий, причем довольно кратких.

При этом обеты до сих пор сохранились, но «жертвой» стали денежные средства, которые дают на строительство церквей или просто оставляют в храмах, заключила фольклорист.

Алексей Баталов

Источник: https://www.bnkomi.ru/data/news/189363/